С детства Алексей Поляков буквально бредил космосом. Сегодня ему 40, и теперь он астрофотограф – с помощью специальной техники снимает космические объекты, которые без этих приборов с Земли не разглядеть. Туманности, галактики, звездные скопления – 11 его телескопов могут добраться до самых отдаленных участков Вселенной. Вот только с климатом ему не повезло – ясные ночи в родном Новосибирске приходится ждать неделями, рассказал он корреспонденту Сибирь.Реалии.
Последнюю свою туманность – Серп(NGC6888) в созвездии Лебедь – Алексей снимал четыре ночи подряд под Новосибирском. Всего на нее ушло 16 часов и 50 минут записи, поэтому, как он объясняет, детали проработаны особенно хорошо. Но и это еще не предел – осенью он хочет вернуться и доснять еще 10–15 часов. В то же время Алексей переживает, что сейчас хоть ночи и ясные, но слишком уж светлые – "одна заря сменить другую спешит, дав ночи полчаса".
Туманность Серп
– Начиналось у меня все еще в младших классах с микроскопа. Я тогда вычерпнул туда все окрестные лужи и пол-аквариума, делал зарисовки, находил в книжках иллюстрации того, что зарисовал. Мне было интересно: мы берем обычную каплю воды из лужи, а под микроскопом в ней целый мир новый. С телескопом то же самое, только это уже мы – капля в океане космоса. А астрономией я увлекся за два года до того, как предмет появился в школе. К тому времени я уже заработал на свой телескоп – помогал разносить книжки, в которые нужно было записывать показания электросчетчиков. Я приносил телескоп в школу, и мы смотрели на Луну, на солнечные пятна. И несмотря на то, что мой телескоп не предназначался для астрофото, я при помощи изоленты и картонных втулок присобачил к нему "Зенит" и получил свое первое изображение кратеров на Луне.
Алексей Поляков – начинающий астрофотограф
Еще я очень хорошо запомнил журнал то ли "Наука и жизнь", то ли "Земля и Вселенная", где в конце 90-х была фотография с подписью "Ученые засняли шторм на Сатурне". Я подумал: "Какие же молодцы эти ученые! Шторм на другой планете заснять!" А потом через сколько-то лет я повторил их "подвиг". Но сейчас методы астрофотографии очень совершенствуются, и мы можем заснять то, что 15–20 лет назад даже и не думали.
Туманности Лагуна и Тройная, по каталогу Шарля Месье М8 и М20, – области звездообразования в гуще Млечного Пути. Снято в Горном Алтае, Курайская степь
– У меня 11 телескопов. Но это не предел. В планах еще как минимум два. Грубо говоря, под каждый объект нужен свой телескоп. Для Солнца, например, нужен специальный набор узкополосных фильтров. Они очень дорого стоят. Как-то я подумал соединить два телескопа. В один я вложил до этого около четверти миллиона рублей, другой новым стоит полтора миллиона. Я прикинул, сколько нужно отпилить, сколько просверлить отверстий. И телескоп по своим возможностям получился очень крутой!
Есть академик Юрий Андреевич Клевцов, который работал на Иркутской солнечной обсерватории в советское время. Когда я ему показал свои фото, он сказал, что подобные они получали в свое время на обсерватории. Получается, у меня на заднем сиденье машины лежит инструмент, который в каком-то смысле может конкурировать с профессиональной обсерваторией!
Есть космическая обсерватория солнечной динамики (SDO), которая летает в космосе и раз в несколько минут делает снимок Солнца в разных диапазонах. Все эти данные открытые, ты можешь их посмотреть за любой интересующий тебя период в очень хорошем разрешении. Я скачал их, взял свой снимок, позвал жену. Спрашиваю, какой где? Она покрутила: "Наверное, вот это космическая обсерватория, он почетче будет". Нет, говорю, это у тебя муж молодец! Понятно, что SDO работает и в тех диапазонах, которые я отсюда не могу снять из-за атмосферы, и если меня спросят, кто круче, ты или SDO, то я отвечу, что SDO, конечно. Но где-то в чем-то мы можем близко друг к другу подойти и поконкурировать.
Вот, например, "светофор" Солнца в трех разных диапазонах. Слева – это линия водорода H-альфа, в которой мы видим солнечную хромосферу. Это самый богатый на детали диапазон, доступный для наблюдений в наземные телескопы. Тут мы видим солнечные вспышки, активные регионы, протуберанцы, флоккулы, бахрому спикул в потрясающей динамике. Посередине – линия кальция, где мы видим нижнюю область хромосферы, огромные структуры кальциевой сетки. И справа фотосфера с солнечными пятнами и грануляцией – так выглядит солнце в обычный телескоп с защитным фильтром.
Если говорить простым языком, то вот есть радуга – спектр от красного до фиолетового. Когда-то давно немецкий физик Йозеф Фраунгофер открыл на Солнце так называемые Фраунгоферовы линии, которые определяют, с каким цветом связан каждый химический элемент. Вот, в красной части спектра у водорода самая яркая линия, поэтому ее назвали H-альфа.
Кальций, соответственно, излучает хорошо до границы фиолетовой и ультрафиолетовой области спектра. Поэтому для него нужен специальный интерференционный фильтр.
Если собираемся снимать H-альфа – наша задача "погасить" всю радугу, весь спектр, кроме одной очень узкой линии. Чем уже будет эта линия, тем меньше паразитного света прилетит на матрицу, тем больше деталей мы получим на Солнце в той длине волны, на которой мы снимаем, будь то водород, будь то кальций.
Грануляцию (солнечная грануляция, совокупность ярких образований – гранул, покрывающих всю поверхность фотосферы Солнца, за исключением участков, занятых солнечными пятнами. – Прим.) можно, наверное, сравнить с приготовлением риса. Конфорка нагревает кастрюлю, соответственно, рис, который находится на дне, получает энергию и устремляется вверх, отдавая эту энергию в виде пара на поверхность. Получается, зернышки остывают и их замещают следующие разогретые. И все они постоянно находятся в движении до того момента, когда, собственно, зернышки настолько разбухнут, что не смогут больше двигаться никуда. Это движение называется конвекцией. То же самое происходит и внутри ядра: внутри Солнца находится ядерный котел, который разогревает вещество точно так же, как рисинки.
Оно поднимается на поверхность Солнца плазменными пузырями и выбрасывает энергию в космос. Остывшее вещество начинает "стекать" обратно и замещается более горячим веществом. Такие пузыри называются гранулы. Их мы можем снимать, купив обычный телескоп. Не узкополосный, но, естественно, с защитным фильтром. Это так называемая фотосфера. А чтобы увидеть более интересное – хромосферу, нам нужны узкополосные и интерференционные фильтры, которые пропускают только узкую линию.
А вот панорама Солнца в линии водорода, которая сделана из нескольких десятков кадров. Размер протуберанца (выброс плазмы с поверхности Солнца, это и небольшие языки пламени, и огромные фонтаны, из которых состоит солнечная корона) на этом изображении можно прикинуть, вспомнив, что диаметр нашей звезды в 109 раз превышает Землю.
Солнце – очень интересный объект в том плане, что каждый час оно выглядит по-другому. Меня привлекает то, что мы можем наблюдать огромное множество протуберанцев, вспышки и так далее. Мы видим жизнь звезды! Это уникальная возможность! Нет у нас больше другой такой, остальные звезды слишком далеко находятся. Мы можем изучать ее прямо у себя во дворе. Единственное, что нам мешает, это атмосфера.
Для меня вся астрономия – это некое таинство. Ты прикасаешься к таким вещам, которые недоступны обычному рядовому человеку. "Солнечников", наверное, на всей планете человек 300–-400 наберется. Их мало! У нас в России есть отдельный чат, там нас человек 20. В Америке, допустим, не 20, а 150. Это очень узкоспециализированная тема, потому что и фильтры дорогие, и не всех это цепляет.
Я чувствую, что прикасаюсь к чему-то большому, грандиозному. Ты смотришь на протуберанец и понимаешь, что для тебя это такая змейка, а реальные его размеры – несколько наших планет. И ты видишь динамику этого всего, представляешь, какие это огромные скорости. И ты можешь наблюдать это своими глазами или на экране компьютера, снимать это всё. Лет 30–40 назад об этом даже и мечтать не могли, а сейчас вот он телескоп, вот он экран компьютера. Пожалуйста, смотри, снимай.
Я думаю, что подобные эмоции испытывают люди, которые работают, к примеру, на коллайдерах, строят огромный тоннель под несколькими странами, оснащают его самым передовым оборудованием, чтобы "поймать" бозон Хиггса (элементарная частица, которая была предсказана теоретически еще в 1964 году, а обнаружена в 2012 г). Я представляю радость тех, кто сталкивает частицы, эту эйфорию. У меня тоже легкая эйфория. Астрономия – это такой легкий наркотик.
Я бы не назвал свое хобби странным. Наоборот, для меня странно, что в России им мало кто занимается, потому что в моем понимании знания, которые дает астрономия, должны быть у каждого. Мы должны понимать, кто мы такие в масштабах Земли, Солнечной Системы, галактики Млечный Путь и Вселенной. Мы привыкли к картинке за окном, привыкли ездить куда-то в отпуск и считаем, что такие большие и важные. Но надо понимать, что мы летим на маленькой-маленькой голубой горошине с тонким слоем атмосферы посреди бездны космоса. И любой камушек более-менее крупный, любое событие, которое по космическим меркам никто и не заметит, может мгновенно стереть жизнь на Земле. У нас этого понимания, к сожалению, нет.
Мы делаем ракеты, перекрыли Енисей, а также в области балета мы впереди планеты всей. Человек не понимает, что такое Земля, насколько она хрупка, насколько баланс на ней условный и его надо сохранять.
Панорама из двух кадров: комплекс туманностей возле Антареса (альфы созвездия Скорпиона). На снимке молекулярные облака самых различных оттенков в переплетении с темными туманностями и парой шаровых звездных скоплений в гуще Млечного пути. Снято в Алтае недалеко от села Чаганузун
Когда-то я хотел снять момент прохода Венеры по диску Солнца и попросил ребят помочь мне принести технику на крышу. Их терпения хватило примерно на час, пока она заходила на диск, и еще на час, пока она по нему ползла. И они такие: ну, мы пойдем. Я говорю: "Ребята, я же без вас не смогу спустить все оборудование!". А они отвечают: "Что мы, четыре часа тут будем сидеть?" Следующий раз такое событие произойдет через 120 лет, никто из насего не увидит, а им неинтересно! Пришлось снимать оборудование, не дождавшись конца.
А в Америке мне попался на глаза журнал Sky&Telescope с панорамной фотографией, на которой стоят ребята с телескопами – человек 100–150. Я подумал, что это, наверное, слет со всей Америки, а когда начал читать, оказалось, это любители какого-то городка, в котором десять тысяч жителей. И я был в шоке. Да ладно! На десять тысяч человек вас столько с телескопами?! А когда начал изучать эту тему, выяснилось, что в Штатах это одно из самых популярных хобби. Там никто круглые глаза при виде телескопа не делает, выйти на задний двор и показать кольца Сатурна своему ребенку – это норма. А у нас выходишь с телескопом и все сразу: о, это базука какая-то, наверное, самолет сбить хочет. Мы дикие в этом плане.
У нас высокоинтеллектуальные хобби не очень в чести. Мы понимаем, что такое охота, что такое рыбалка. Грибы собирать у нас считается нормальным, а на небо смотреть – чем-то запредельным. Мы почему-то упорно не хотим развиваться, у нас какой-то блок стоит на новые знания. Может, потому что астрономии не было в школе либо там были какие-то очередные дурацкие формулы, которые не хочется в школе учить. Ты не понимаешь практической пользы. Астрономия – удел романтиков, а у нас, даже у молодежи, сейчас более прагматичный настрой.
Но, наверное, все же в целом разница в отношении "у нас и у них" в совокупности факторов. Зарабатывают американцы больше, чем мы. Телескопы там стоят дешевле, потому что они там и производятся. И получается, что для американца купить телескоп – это две-три зарплаты, а для нас – кредит надо брать. Я переписывался как-то с латышом, который работал в Лондоне пекарем. После всех обязательных расходов у него остается три с половиной тысячи евро. Моя зарплата – около тысячи евро. В лучшие времена она доходила до трех тысяч долларов, но сейчас рубль не тот, зарплаты уже не те, и позволить себе настоящий хороший телескоп может либо IT-сегмент, либо менеджеры высшего звена, которые зарабатывают 200, 300, 500 тысяч.
Я не ставлю перед собой никаких сверхзадач, для меня мое хобби – просто мощная отдушина. Ну, и, конечно, популяризация. Меня периодически куда-то зовут. Вот, ездил в детский лагерь три дня. Там 180 человек. Я им показывал свои астрофото, параллельно что-то рассказывал про них. Моей целью было лишь донести, что сфотографировать галактику – так же нормально, как и сделать селфи.
Конечно, организаторы лагеря мне компенсировали бензин на дорогу, туда больше ста километров, заплатили как лектору. Но это несопоставимо: на эти деньги можно купить лишь половину окуляра или двадцатую часть астрономической камеры.
У меня с детьми был очень хороший контакт, их не приходилось успокаивать. Они все с открытыми ртами слушали, ловили каждое слово, задавали вопросы. Это эмоции, которые дорогого стоят. Хочется верить, что это будущие ученые, космонавты, а не менеджеры среднего звена или астрологи, которые будут обманывать людей.
Одно из последних фото, галактика М94 "Глаз Крокодила" снято под Сузуном
В Новосибирске человек 10–15 занимается астрономией на каком-то уровне, из них 4-5 не сидят на месте, наблюдают, фотографируют. Есть много диванных астрономов, которые любят строчить что-то на форумах. А есть, например, парень, которого я "заразил". Он продал свой байк и купил себе астросетап. Сетап – это совокупность оборудования, которое позволяет снимать. Он состоит из телескопа, гида, моторизированной монтировки, управляющего компьютера и так далее.
А телескоп сколько стоит? Труба – 77, монтировка – 230, камера – около 120, колесо с фильтрами – столько же, камера для гида – 150. Сам гид – тоже десятку. В общем у тебя сотни тысяч уходят на любой сегмент сетапа.
Поэтому если сказать человеку: давай заниматься астрофотографией, это означает – продай почку. Смешно. Хорошо, что я занимаюсь этим давно и копил деньги годами.
Вообще, я стараюсь брать ребят под свое крыло, показываю им все. Рассказываю, как можно получать простые результаты или как заморочиться, купив себе оборудование подороже. Я когда-то тоже был зеленый и молодой, набивал шишки, поэтому сейчас у меня есть, чем поделиться.
Комета Леонард пролетает рядом с шаровым скоплением М3. Снято под Танаем
– Делали мы и "тротуарную астрономию", выносили телескопы и бесплатно показывали [небо] жителям города. Эти "тротуарки" по несколько тысяч человек за вечер проходило. Дети должны знать, что такое Солнце, планета, галактика, чем они друг от друга отличаются, понимать масштаб нашей Солнечной системы. Ко мне на "тротуарке" один раз подходит пацан. Спрашивает, что смотрим? Юпитер. И он на полном серьезе: "А Юпитер – это звезда?" Оказалось, он учится на втором курсе Геодезической академии!
Нас сейчас массово пытаются атаковать плоскоземельщики. Читаю комментарии. "Вас дурят", "Нет никакого космоса", "На высоте 40 километров высший разум поставил барьер, на который проецируются космические картинки", "NASA – это придуманная организация, чтобы обманывать людей", "Вам придумали барановирус, чтобы прививать, как баранов". И людей, которые думают, что Солнце вращается вокруг Земли, а Земля плоская, тысячи. А кто-то даже написал: "Может, вы еще мне и фотографию Антарктиды покажете?" А с ней-то что не так?! Древние люди знали, как устроен мир, а тут...
Планетарная туманность "Гантель" М27. Звезда в ходе своей эволюции сбросила свои газовые оболочки, которые разлетаются во все стороны, что бы со временем стать частью других, новых звезд. Снято в 30км от Новосибирска
– В общем и целом за наблюдениями нужно ехать за город, но это только ради туманностей, галактик и звездных скоплений. Луну, планеты, Солнце можно на заднем дворе у себя снимать. И я этим часто пользуюсь. Я сейчас снимаю одну тусклую туманность, которая так и называется – "темная". Когда первый раз ее увидел, удивился, думал, что это коллаж или графика. Там как будто летящая в космосе летучая мышь с открытой пастью, глазами, ушами и даже бахромой на крыльях. Но чтобы так ее снять, надо примерно 30 часов. А у нас она всего на пару часов так низко над горизонтом поднимается, что буквально скребет его. Первые четыре с половиной часа я уже набрал. После первых двух проявился основной силуэт, а сейчас уже бахрома на крыльях. Надо добивать.
Знаменитая "Большая туманность Ориона". Снято в 30км от Новосибирска
– Как правило, новые инструменты я делаю под определенный спектр задач. Когда засвечивает Луна, я могу снимать с узкополосными фильтрами туманности хаббловской палитры – это водород, сера и кислород. Когда за город выезжаю, снимаю темные туманности с широкополосными фильтрами. Мне бы хотя бы треть ночей в году ясных, а не как в Новосибирске. Здесь это просто печаль-беда, Мордор какой-то постоянный, серая пелена за окном. Я бы с удовольствием переехал на юга, потому что мы небо ждем, как манну небесную.
Как-то я шел на кухню с температурой 38 заварить терафлю. Воду поставил, голову поворачиваю... А там небо! Через 10 минут я сидел в машине, а через час был за сто километров за городом, снимал до утра, потому что когда следующий раз дадут небо, черт его знает. Может, через две недели, может, через три.
А, например, "Летучую мышь" можно снимать только в апреле, в мае и в июне. Но с мая и до августа у нас белые ночи. Снять такие темные объекты невозможно. Чтобы снять "Летучую мышь", мы на майские праздники поехали в Алтайский край. Сибирь – это отвратительное место для астрономии, хуже, наверное, не придумать. Вот, к примеру, недавно Новосибирск обогнал Питер по количеству пасмурных дней.
Туманность "Голова обезьяны" в созвездии Ориона в цветах палитры Хаббла. Снято в 30 км от Новосибирска
– Случай был жутковатый. Еду, а там заворот на военную часть, где никто не ездит никогда. И минус сорок. А на обочине стоит мальчик лет пяти примерно. До ближайшего населенного пункта – километров десять. И я думаю про себя: что ты такое? Узко, не развернешься, назад не сдашь. Мне так не по себе стало! Подъезжаю вплотную – а мальчик меня взглядом буровит. И я вижу, что это сова, сидящая на каком-то геодезическом столбе, на который намотаны тряпки, издали выглядевшие как шарф.
Захотелось мне как-то снять МКС покрупнее. В Новосибирске она пролетает на расстоянии 516 километров. В Барнауле это расстояние до 400 сокращается. Поехал в Барнаул. В итоге МКС летела две с половиной минуты, а на минимальном расстоянии – секунд 30. Я ради 30 секунд съемки уехал за 200 километров в соседний город – нормальному здоровому человеку в голову такое не придет. Зато я увидел модули и солнечные батареи!
Был случай: на даче сижу, никого не трогаю, снимаю Солнце. И вдруг в кадр влетает самолет, пролетает через все Солнце и оставляет конденсационный след. Я проверил через Flightradar, чей это самолет, увидел, что это "Боинг" британской авиакомпании. Я им пишу: "Ай эм фром Раша, у меня ваш Боинг в кадре!". А они отвечают: "Вау! Это так классно! Можем ли мы у себя использовать?" Вот так, сидя в Новосибирске на даче в Жеребцово, можно оказаться в центре британских новостей. Или когда-то мне из Дублина написал человек, что хочет на астропати мои снимки использовать. Потом рассказывал, что спрашивал аудиторию об их происхождении, и аудитория сошлась во мнении, что их сделал космический аппарат.
Астрология для меня – красная тряпка. Люди проецируют планету на звезду, которая находится в нескольких сотнях миллионов световых лет на другом конце галактики. Как можно их сравнивать? Серьезно? Это настолько примитивно, что даже смешно. Но у нас это в трендах. Прихожу в гости к маме. Там по центральному каналу идет программа "Давай поженимся", сидит штатный астролог, которая рассказывает, подходят ли пары друг другу. Астрономию у нас в школах убрали, зато на центральных каналах сидят астрологи. Давайте откажемся от медицины, посадим знахарей. Томографы закроем, хирургов уберем, везде будет сидеть шаман с бубном.